Ценностно-цивилизационные аспекты включения объектов в список Всемирного культурного наследия: российский опыт и перспективы
Закунов Юрий Александрович
Московский государственный институт культуры
Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Закунов Юрий Александрович
Автор полагает, что ценностно-цивилизационные аспекты включения российских объектов в список Всемирного наследия ЮНЕСКО должны стать ориентиром целенаправленного осуществления национальной культурной политики для всех остальных её субъектов на основе универсальных ценностей, которые предстают как цивилизационные, обращённые к абсолютным духовным императивам. Цельность репрезентации объектов в единстве историко-культурного, эстетического содержания и нравственного духовного смысла является важнейшим условием качественной актуализации культурного наследия в современном социокультурном пространстве. Опыт и перспективы включения российских объектов в список культурного наследия раскрываются на путях иерархического сочетания всемирного и национального в универсальной ценности объекта, его обращённости к вечным духовным императивам и образам, столь характерным для российской цивилизации и русской культуры.
Не всё, что создано человеком и ненаследуемо им от природы, есть культура. «Вторая природа» призвана восходить к своему первообразу, некоему высшему идеалу совершенства, который в разных цивилизациях и у разных народов различен и интерпретируется экспертами ЮНЕСКО по-разному.
В применении известных критериев ВУЦ (выдающейся универсальной ценности) по выдвижению объекта, его сохранению и поддержанию в том виде, в каком он был зафиксирован в момент включения в список, видится разрешение фундаментального противоречия между национально-особенным и всемирным (всеобщим). Российский путь открывается в иерархическом сочетании всемирного и национального в объекте, его обращённости к вечным духовным императивам и образам, столь характерным для российской цивилизации. Сам процесс включения объекта должен стать примером, ориентиром целенаправленного осуществления национальной культурной политики для всех остальных её субъектов, когда памятники культуры не просто исследуются, а вписываются в мировой культурный контекст с последующим доказательством их уникальности и вовлечения в социокультурный оборот.
Ценностное сознание выражает единство человеческого рода, общность его исторических судеб и в этом отношении возвышается над социальной и этнической разделённостью людей. Ценность есть сила, имеющая началом своим данные от природы качества, определённую направленность (задание) и конкретную форму осуществления (интенсивность). Она рождается в сфере экзистенциальной активности субъекта, где художник-творец в виде эстетического образа индивидуализирует «всеобщее» духовное содержание предмета (отрицать его «объективность» бессмысленно — иначе всемирное наследие становится пустым и формальным) и облекает («зашифровывает») его в чувственную материю, «материализует» в объекте. Ценности обретают статус общезначимых в процессе коммуникации, становятся всем доступны благодаря заключённой в них вечной истине, открытие которой для всех людей, независимо от веры, национальности и статуса, есть радостное переживание вечного, глубочайшего и священного как откровения.
Термин «выдающаяся универсальная ценность» был введён конвенцией без определения, но очевидно, что понимание сути этого термина лежит в основе всего процесса включения какого-либо объекта в список памятников культурного наследия. В российской культурологической научной литературе сегодня делается ряд попыток теоретически осмыслить этот термин. В частности, В. Шестаков предложил следующее его определение: выдающаяся универсальная ценность — это культурная ценность, значимая для мирового сообщества, где Универсальная культурная ценность (КЦЕ) может быть представлена в формуле:
КЦЕ = ар + вд + у г,
где а — ценность предмета (объекта) для государства,
в — ценность предмета (объекта) для религиозной организации,
— ценность(предмета) объекта для корпорации (сословия, самодеятельного профессионального союза, творческого объединения граждан, национального образования народов, населяющих Российскую Федерацию).
Знаки р, д, г — соответствующие вероятности подлинности предмета.
При этом критерием светской ценности является наличие у предмета качеств (научного, исторического или культурного характера) либо особых признаков, которые делают необходимым для общества его сохранение, изучение и публичное представление. Критерием религиозной ценности является ощущение у представителей религиозной концессии, что данный предмет приближает их к Богу. Критерием корпоративной ценности (научной,сословной, кастовой, общественной, партийной и т.п.) является ощущение у его членов приобщённости к единому органическому образованию — корпорации [см: 3, с. 276].
Из всего социального состава и измерений наиболее целостным и устойчивым представляются цивилизации. В ценностях цивилизаций закрепляется наиболее значимое, непреходящее, существенное.
Не всё, что относится к прошлому, является наследием, но — то, что несёт в себе и воплощает наиболее важное, что не умирает с носителем, хранится, живёт или оживает в памяти, но может и умереть в результате великих исторических трансформаций. Понимание ценности как значимости для субъектов и эпох — относительно. Устойчивость ценности, её универсальность и постоянство — в обращении к вечным абсолютным императивам.
Здесь важна духовная и эстетическая природа выдающейся универсальной ценности, предстающая как художественное совершенство культурного или культурно-природного объекта. Связанные с универсальностью и целостностью указанные атрибуты позволяют «снять» оппозиции (бинарности) в функционировании и управлении культурным наследием: такие как уникальность (неповторимость) объекта и одновременно его характерность (типичность); историчность (отражение конкретного времени,эпохи, цивилизации, этноса) и одновременно всеобщность, универсальность. Необходимо выявить духовный смысл, логику истории, связь событий, мест и людей, запечатлённых в памятнике истории и культуры.
Особенностями включения российских объектов в список объектов Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО являются следующие характеристики этого процесса. В российском списке объектов Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО практически нет доисторических археологических объектов, хотя реально на территории России таких обнаружено тысячи. Болгарский историко-археологический комплекс из российского списка ЮНЕСКО самый древний. Несмотря на то, что благодаря обязательному правилу археологического обследования в местах будущих строительств удалось сохранить многие из них, заинтересованности власти в повышении их статуса не наблюдается. Например, проведённые охранные раскопки в зоне строительства на юге Урала позволили избежать затопления уникального памятника III-II тыс. до нашей эры — города Аркаим. Было выявлено огромное количество древних курганов, но они остаются необследованными и неизученными.
Хронологически так сложилось, что в списке нет ни одного объекта ХХ века, хотя в предварительном списке они есть. Это памятник-ансамбль Мамаев курган, посвящённый героической Сталинградской битве 1942-1943 годов, и Храм Христа Спасителя, посвящённый победе России в войне с Наполеоном в 1812 году, восстановленный в 1990-х годах после разрушения его большевиками. Сложность связана с тем, что изображение истории, хранимой в культурных объектах и интерпретируемой в образах, часто условно и передаёт не столько аутентичный цивилизационный контекст, сколько относительное представление о нём. Так, Храм Христа Спасителя может быть символом победы в Отечественной войне 1812 года для первых, символом божественного величия и славы Господа Иисуса Христа для вторых, восстановленным памятником архитектуры XIX века для третьих или символом религиозного мракобесия и невежества для четвёртых.
Важно, что оба памятника предстают как всемирные, поскольку выходят по своей выдающейся уникальной ценности за рамки национальных границ, символизируя одновременно величайшие события и являясь шедевром творческого гения человека. Изначально Мамаев курган, хотя и является сугубо светским мемориалом советской эпохи, по своему исполнению и значимости подвига восходит к религиозной святыне, а казалось, сугубо культовое сооружение — Храм Христа Спасителя -закладывался изначально в память героев войны, положивших жизнь свою за Отечество и правое дело. Эти объекты, несмотря на кардинально противоположные идеологии общественных систем, возводивших их (атеистически-коммунистическая и православно-самодержавная), направлены навстречу друг к другу, метафизически пересекаются, стремясь выразить национально-всемирную идею. Представляется, что здесь зашифрована главная идея любой культуры в её универсальной «за-данности», предназначении для всех народов — творчески соединять мир нематериальный с материей в их взаимном преображении на основе художественных образов, исполненных красоты, нравственного подвига и физического совершенства, которые воплощёны на высоком техническом уровне. Это отражает такую национальную черту, приобретающую всемирное значение, как роль личного усилия, самоотверженного порыва, сердечно-бескорыстного движения к правде, а в идеале — духовного подвига, жертвенной любви к Родине. Эта цивилизационная черта нашего русского патриотизма в творениях отечественной культуры встречается чаще, чем у западных и иных народов.
Важная черта российских культурных объектов — это памятники и ансамбли, связанные с православием, что отражает центральную роль этой религии в возникновении и развитии России как государства русской цивилизации. Именно восприятие духа православия на русской почве привело к столь изумительным масштабным достижениям в культуре, науке, государственном строительстве, к освоению столь огромных территорий с сохранением межэтнического и межрелигиозного мира, к возникновению особого полиэтнического союза, основанного не на прагматическом интересе, расчёте или формальной договорённости, а на духовно-нравственных ценностях. Вдохновлённые ими, люди, благодаря силе объединённых мыслей, чувств и воли в духе, оказались способны создавать выдающиеся творения, ставшие достоянием мировой культуры, всемирным наследием. Православие — духовно-определяющая религиозная доминанта в истории культуры России. Православие не учение или идеология, а мироощущение и образ бытия, которому доступна цельность, реальное живое единение, воплощённое в творениях культуры. Особенность российского пути, по словам философа И. А. Ильина, свидетельствует: «Наше своеобразие от нашей веры, от принятого нами и вскормившего нашу культуру греческого православия, по-своему нами воспринятого, по-своему нами переработанного и по-особому нас самих переработавшего.
Оно (Православие) дало нам больше всего:
• живое желание нравственного совершенства, стремление внести во всё начало любви;
• веру во второстепенность земного и бессмертие личной души, открытую живую совесть;
• дар покаяния;
• искусство страдать и терпеть;
• неутолимый голод по религиозному осмыслению всей жизни и всего мира сверху донизу;
• непоколебимую уверенность в возможность и необходимость единения человека с Богом в этой жизни и в будущей, искание живых путей к этому единению и
• преодоление страха смерти через созерцание жизни и земной смерти Христа — Сына Божия.
Это и есть именно тот дар, который в истории христианства называется духом апостола Иоанна, который утрачен Западом и отречься от которого значило бы отречься от самого русского естества. Этот иоанновский дух пропитал и всю русскую культуру (искусство, науку, суд) — и незаметно впитан и инокров-ными, и инославными русскими народами: и русскими лютеранами, и русскими реформаторами, и русскими магометанами, и русскими иудеями, так что они уже нередко чувствуют себя ближе к нам, чем к своим единокровным и единоверным братьям [1, с. 400-401]».
Например, такой объект, как «Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним группы памятников», не имеет аналогов среди объектов в списке объектов Всемирного наследия не только по своим масштабам, но и в силу сложности своей структуры. В его состав входят типологически разные компоненты и элементы: исторические центры, дворцово-парковые ансамбли, фортификационные сооружения, природные, научные и мемориальные объекты, соединённые историческими дорогами. Ключом к разгадке уникальности объекта является выдающаяся универсальная ценность — это те особенности, которые стали причиной его включения в список объектов Всемирного наследия. Они «зашифрованы» в критериях, сформулированных Комитетом всемирного наследия. Единство природной основы и созданного человеком, уникальные градостроительные особенности, амбициозность первоначального замысла, связь с событиями мировой истории — все эти элементы складываются в своеобразный код Санкт-Петербурга [см.: 2, с. 24]. Будучи расположенным на территории двух субъектов Российской Федерации — Санкт-Петербурга и Ленинградской области, он включает 36 компонентов и 86 элементов, что, в соответствии с классификацией Комитета всемирного наследия, позволяет назвать его серийным объектом. ВУЦ серийных объектов имеет свои особенности. Такой объект должен обладать ВУЦ как единое целое, тогда как для отдельных его частей это не является обязательным. Однако вклад каждой составляющей серийного объекта в общую ВУЦ должен быть очевидным, легко определимым и должен иметь научное обоснование. События, увековеченные в этих комплексах, принципиально важны для понимания отечественной истории, её неразрывности и преемственности, во многом являются опорными точками в восприятии истоков и характера нашей государственности, становления и развития российской цивилизации.
При включении того или иного объекта в список объектов Всемирного наследия и при обосновании его выдающейся универсальной ценности, критериев целостности и подлинности требуется такой важный раздел, как защита и управление. Мало заявить о наличии достойного для включения в список объекта. Нужно ещё показать, что страна готова и способна сохранять его выдающуюся уникальную ценность не только на словах, но и на деле. Для этого в последние годы при подготовке и представлении номинации от страны-участника Конвенции в Центр всемирного наследия ЮНЕСКО требуется отдельный том по Плану управления. При этом необходимо привести свою законодательную базу в соответствие с международными требованиями и запросами.
В России в этом отношении пока не всё благополучно: необходимо устранить несоответствие российского национального законодательства международным конвенциям, сложившейся практике и глобальной значимости документов ЮНЕСКО. Однако утверждение федерального законодательства затягивается, яркой иллюстрацией чего может служить пример разработки проекта Федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации», который растянулся более чем на десятилетие. В итоге, Минкультуры России подготовило законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» (в части установления порядка выполнения международных обязательств, вытекающих из Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия от 16 ноября 1972 года)», где, в частности, определён на федеральном уровне отраслевой орган исполнительной власти, уполномоченный в данной сфере, установлен порядок управления объектами всемирного наследия, расположенными на территории Российской Федерации, а также порядок взаимодействия федеральных и региональных органов государственной власти и их полномочия, в том числе в отношении объектов, которые уже включены в список объектов Всемирного наследия и требуют особого регулирования. Кроме того, законопроект направлен на введение новых понятий в федеральное законодательство (в частности, таких как «план управления», «буферные зоны» и другие) и установление соответствия между понятиями, используемыми Комитетом всемирного наследия и содержащимися в законодательстве Российской Федерации.
Региональная власть, озабоченная сохранением своего культурного наследия, не дожидаясь федеральной, разрабатывает и согласует свои местные законы без вторжения в вопросы, регулируемые федеральным законодательством, как это, например, делается в Республике Татарстан, где активно разрабатываются и реализуются планы управления объектами Всемирного наследия, которые находятся на её территории, проводится мониторинг сохранности, составляются отчёты об их состоянии, предусматривается ежегодное финансирование за счёт средств бюджета и иных источников.
Российский опыт свидетельствует: огромную роль в деле успешного выдвижения и утверждения номинанта играет заинтересованность прежде всего местных региональных властей. Для них сам факт появления на их территории такого объекта будет не обузой или средством заработать личный политический или финансовый капитал для дальнейшего роста, а ярким символом национального единения, мощным фактором духовно-нравственного и патриотического воспитания, духовного подъёма. Конечно, имиджевая составляющая, туристическая привлекательность и прагматизм — современные реалии, с которыми приходится считаться. Увы, далеко не всегда местная власть руководствуется высокими духовными ценностями, обращена к вечному, представая порой временщиком, озабоченным конъюнктурой частного интереса, сиюминутной выгодой и голым расчётом. Однако именно состояние сферы культуры и сохранение историко-культурного наследия народа является важнейшим приоритетом в политике, показателем некоррумпированности власти, понимания особого призвания человека, его особого духовного, «сверхъестественного задания».
Оправданно сложная процедура включения объектов в список объектов Всемирного наследия, высокие требования, профессионализм и непредвзятость экспертов объективно заставляют мобилизовать всевозможные ресурсы государства-участника, в особенности со стороны региональных властей, настроить их на системную стратегию, долгосрочную работу. Это длительный и трудоёмкий процесс: 2,5 года — самое минимальное время, необходимое для соблюдения всех требований и процедур Комитета всемирного наследия. Так, например, более 15 лет подготовки и постоянных усилий со стороны правительства Республики Татарстан потребовалось для того, чтобы в 2014 году в ходе 38-й сессии Комитета всемирного наследия, прошедшей в Дохе (Катар), Болгарский государственный историко-археологический комплекс был внесён в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Консультационная комиссия рекомендовала пересмотреть концепцию номинации на основе критериев (и) и (у1), выдвинуть на первый план огромный потенциал невыкопанных археологических остатков с точки зрения их потенциального вклада в имеющийся объём знаний об исторических эпохах, идентифицировать особые признаки и информационные источники, которые представляют собой ключевые аспекты религиозного использования и почитания данного объекта. В результате применение (и) критерия позволило расширить хронологические рамки Болгара до 1 500 лет, в рамках этого периода более 500 лет болгаро-татарской цивилизации, роль мусульманской культуры стала исключительным явлением для культурной традиции, развивавшейся на этой территории. Важной также стала характеристика Болгара как исключительного свидетельства исторической преемственности и культурного разнообразия в течение 1 500 лет, которое имело результатом важный взаимообмен ценностями, порождёнными различными культурами.
9 июля этого года Успенский собор острова-града Свияжск с фресками XVI века стал 29-м объектом в России и третьим в республике, который вошёл в список объектов Всемирного наследия. В результате на территории Татарстана сейчас три культурных объекта имеют статус всемирных, фактически получивших «вторую жизнь». Особо примечательно, что первый — это Казанский Кремль, где расположены рядом православный собор и мусульманская мечеть. Второй — древний город Болгар, где официально был принят ислам. И только что принят третий — жемчужина христианства — Успенский собор Свияжска. Эти три объекта — проявление мудрой политики руководства Татарстана по укреплению мира и согласия между разными религиями, что особо актуально в сегодняшнем мире, полном конфликтов на религиозной почве. Отмечено, что Свияжский памятник— Успенский собор, исключителен и фантастичен, выражает соприкосновение ислама и православия на одной территории. В частности, уникальной чертой собора считается то, что на его стенах нет характерного для западных стен христианских соборов изображения геенны огненной, а показана только райская обитель. И хотя продолжаются реставрационные работы, посетители не смогут увидеть фрески собора целиком в первозданном виде — утраченные со временем фрагменты уже невозможно вернуть. Это требование ЮНЕСКО подлинности (аутентичности). На их месте реставраторы лишь слегка добавят штукатурке тон, чтобы белый цвет резко не контрастировал с фресками. Здесь важно соблюдение баланса между сохранением подлинности, целостности и необходимостью реставрации и вовлечения в социокультурный оборот.
Типичны вопросы для процесса номинации, которые возникали в ходе выдвижения Успенского собора. Это 4 и 6 критерии, по которым был рекомендован объект. Именно обоснование их в сочетании друг с другом является типичным для российского опыта. Согласно им, объект должен быть выдающимся примером конструкции, архитектурного или технологического ансамбля или ландшафта, которые иллюстрируют значимый период человеческой истории (4-й критерий) и напрямую или вещественно связан с событиями или существующими традициями, с идеями, верованиями, с художественными или литературными произведениями и имеет исключительную мировую важность (6-й критерий) [см.: 3, с. 277].
К сожалению, Россия не подписала Конвенцию о защите нематериального культурного наследия (устные традиции, традиционные музыка, танцы, ритуалы и фестивали, ремёсла), что связано с потенциально опасной ситуацией возникновения межнациональных конфликтов из-за споров о родине, авторстве и перевода в коммерческую плоскость, с вопросом о бренде. Например, показательна история с лавашем, признанным экспертами армянским блюдом, хотя многие другие кавказские народы точно так же считают его своим.
Отрицательным российским опытом можно назвать и попытки внести «оптом» несколько памятников сразу в одном «флаконе», а также нарушения, связанные с произвольной реконструкцией, с невыполнением требования, согласно которому «реконструкции приемлемы только в том случае, если они выполнены на основе полной и исчерпывающей документации, относящейся к оригиналу, но никак не на предположениях любой степени достоверности».
У многих объектов, включённых в список объектов Всемирного наследия до 2005 года, отсутствует формулировка ВУЦ, утверждённая Комитетом всемирного наследия, а в ряде случаев отсутствует и согласованное обоснование критериев. Но это не означает, что объекты, её не имеющие, не представляют выдающейся универсальной ценности: это означает, что обоснование ВУЦ таких объектов, принятое Комитетом при включении в список, не было сформулировано по определённой форме.
Важно понимать, что номинирование объектов Всемирного наследия происходит в условиях трансформации самого понятия наследия, его расширения. Однако критерии обладания выдающейся универсальной ценностью, удовлетворения условиям целостности и / или подлинности, необходимости иметь соответствующую систему охраны и управления, гарантирующую его сохранность и вовлечение в социокультурный оборот, представляются незыблемыми. Критерий выхода за пределы национальных границ, представляя всеобщую ценность для настоящих и будущих поколений всего человечества, не должен противоречить положению о том, что суждения о ценности, приписываемой культурному наследию, так же как и достоверность соответствующих источников информации, могут быть различными как для отдельных культур, так и внутри одной культуры.
Важен не просто сам памятник и номинальный образ сам по себе(национального героя, исторического события, творения), но цельность его репрезентации в единстве предметного содержания, понимания духовного смысла, что является важнейшим условием полноценности его актуализации как части духовной культуры. Иначе он может стать просто иллюстрацией для утверждения совершенно несовместимых цивилизационных идей. Например, собор св. Василия Блаженного — пример зверства царя Ивана Грозного, повелевшего ослепить зодчих, а Дворцы Петербурга или Исаакиевский Собор — памятники «традиции российского самовластья» и подневольного труда тысяч умерших крепостных при строительстве. Принципиально важным становится раскрытие смысла образа культурного объекта, который дан и одновременно «задан» к бесконечному «рождению» и осуществлению (исполнению) в процессе межкультурной коммуникации и педагогического общения.
Примечания
1. Ильин И. А. О национальном призвании России (ответ на книгу Шубарта) // Собрание сочинений : в 10 томах / сост., вступит. ст. и коммент. Ю. Т. Лисицы. Москва : Русская книга, 1993-1999. Том 7. 1998.
2. Определение атрибутов выдающейся универсальной ценности объектов культурного наследия (в контексте разработки планов управления объектами всемирного наследия). Санкт-Петербург. 9-10 июня, 2016 : материалы научно-практического семинара. Санкт-Петербург, 2016.
3. Юрьева Т. В. Опыт определения памятника как выдающейся универсальной ценности: фрески Успенского собора г. Свияжска // Ярославский педагогический вестник. 2016. № 2. С. 275-280.
ЗАКУНОВ ЮРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ — кандидат философских наук, доцент кафедры теории, истории культуры, этики и эстетики факультета государственной культурной политики Московского государственного института культуры
e-mail: zakunov.yuri@mail.ru
Журнал
Вестник Московского государственного университета культуры и искусств
2018
